Dr. Виталий Кривошеин. Риски постпандемической трансформации демократии: мировые тенденции и украинские реалии

Продолжающаяся пандемия коронавирусной инфекции вызвала к жизни множество угроз, наиболее очевидными из которых являются вызовы для системы здравоохранения, усиление кризисных явлений в экономике, а также испытание для демократических систем, причем не только для транзитивных обществ, но и для обществ с устоявшимися демократическими традициями. Несомненно, нынешняя ситуация имеет эпохальный характер для мирового развития, точкою невозврата к старому укладу, подобно тому, как события 11 сентября 2001 г. кардинально изменили мир, его концепцию безопасности. Поэтому сегодня очень важно осмыслить не столько те изменения, которые порождает пандемия – имеющая чрезвычайный характер, но и то, что будет после пандемии.

По большому счету, постпандемическая трансформация демократии может рассматриваться в двух аспектах – осуществление общесистемных изменений, связанных с дрейфом демократии в сторону авторитарных (и даже неототалитарных) тенденций, с одной стороны, и внедрение технологических новаций в сфере отправления демократических процедур и управленческой деятельности – с другой.

Экспорт авторитарных методов борьбы с коронавирусной инфекцией, продемонстрировавшие свою эффективность в Китае и других авторитарных режимах, в постпандемический период может быть легитимизирован для глубоко демократизированных стран, не говоря уже о транзитивных обществах, где еще хорошо помнят авторитарные / тоталитарные времена. То есть будут, несомненно, усилены неототалитарные тенденции, проявлявшиеся в демократических странах еще в допандемический период.

Речь идет о таких проявлениях неототалитаризма: бурное развитие поведенческих (бихевиористких) наук, которые используют для разработки эффективных методов и технологий управления политическим (особенно электоральным) поведением граждан; коммуникационная революция, которая открывает новые технические возможности управления массовым сознанием и политическим поведением людей; глобализация мирового развития, которая создает возможность беспрепятственного использования финансово-экономических и научно-информационных ресурсов для установления контроля со стороны «великих держав» (G-7); обострение экологической и сырьевой проблем и, как следствие, усиление стремления к установлению контроля над дефицитными мировыми ресурсами; ослабление рабочего и демократического движения, которые способны существенно ограничить авторитарные и тоталитарные устремления правящих элит.

Сформированный в ходе информационно-коммуникативной революции новый тип коммуникационного единства актуализировал стремление установления тотального контроля власти над обществом и стал отправной точкой процесса формирования глобальной субкультуры. Глобальная информатизация и компьютеризация, спутниковая связь, цифровые инструменты предоставления административных услуг и прочее делают технически возможным не только систематическую идеологическую индоктринацию, но и управления индивидуальным и групповым (массовым) сознанием и поведением, электронный контроль за жизнью и образом мыслей людей (что красноречиво продемонстрировано успешной практикой обеспечения тотального контроля с использованием новейших телекоммуникационных средств за перемещением людей, соблюдением требований карантина и т.д.). Все это сопровождается разрушением традиционных общественных, церковных, семейных, соседских и других коммуникаций, которые до определенной степени способствуют ограничению возможностей манипулятивного воздействия на сознание.

Касательно второго аспекта постпандемической трансформации демократии – внедрение технологических новаций в сфере отправления демократических процедур и управленческой деятельности – угроза перенесения выборов как ключевого демократического института в связи с введением чрезвычайного режима карантина. Только за последние 1,5-2 месяца в более 40 странах и территориях были перенесены национальные и субнациональные выборы, что создает ряд трудностей в функционировании демократических институтов, в том числе может привести к конституционному коллапсу. Поэтому актуализируется потребность в создании дублирующих физические электоральные процедуры – и в первую очередь внедрение электронного голосования.

Э-голосование – это этап непосредственного волеизъявления граждан, предусматривающий использование электронных средств, как минимум, при проведении голосования, а зачастую и при подсчете голосов. Внедрение э-технологий в процесс голосования таит в себе как очевидные преимущества (например, удобство для избирателей, дешевизна, прозрачность и четкость процедуры, проведение голосования в чрезвычайных условиях), так и ощутимые недостатки. Как показывает мировой опыт, э-голосование, кроме технических вопросов, имеет множество процедурных аспектов, связанных с влиянием цифровых технологий на демократические процессы. Речь идет о таких рисках внедрения э-голосования: усиление контроля за волеизъявлением граждан со стороны государства; потребность в значительных финансовых инвестициях; возможность фальсификаций при подсчете голосов; угрозы для демократии.

Для Украины внедрение э-голосования, с одной стороны, может способствовать привлечению к голосованию молодежи, людей с ограниченными возможностями и некоторые другие категории избирателей; решает проблему пространственной привязки к избирательному участку (что является проблематичным для высокомобильных избирателей). С другой стороны, значительная часть активных избирателей – люди пожилого возраста, которые не всегда являются продвинутыми пользователями электронных устройств (а иногда и не имеют их) – могут быть искусственно отстранены от избирательного процесса.

Под вопросом остается проблема надежного обеспечения конфиденциальности голосования, поскольку нет гарантии того, что по указанию властей не будут разработаны и нелегально внедрены программы для отслеживания волеизъявления граждан, что нарушает основоположный принцип демократических выборов – тайны голосования.

Кроме того, дешевизна э-голосования по сравнению с традиционным голосованием характерна тогда, когда сформирована электронная инфраструктура выборов. То есть для запуска процедуры э-голосования требуются колоссальные инвестиции, которых у Украины нет. Кроме того, полная замена традиционного голосования э-голосованием пока что недостижима, поэтому параллельное существование двух способов голосования снимает вопрос о дешевизне.

В силу перманентного в последнее время падения популярности правящей команды у центральной власти появляется соблазн в связи с карантином перенести сроки проведения местных выборов. Поэтому внедрение э-голосования может быть эффективной мерой сохранения конституционного порядка, преемственности и непрерывности власти, с одной стороны, и решения тактико-стратегических задач для правящей элиты – с другой. И хотя в условиях карантина внедрение э-голосования позволяет провести волеизъявление граждан без нарушения главного условия карантина – недопущения скопления множества людей в одном месте (что проблематично обеспечить традиционным способом голосования даже с соблюдением социальной дистанции и масочного режима), вместе с тем, сохраняются угрозы нарушения базовых демократических принципов –равноправия граждан, свободы агитации, плюрализма мнений и др.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, для Украины необходимо уже сейчас формировать необходимые политико-правовые механизмы, способные минимизировать возможные риски постпандемической трансформации демократии, сделать переход к новым условиям более мягким и безболезненным.